Преступления и наказания (ч.2)

Революционные события октября 1917 года кардинальным образом поменяли общественно-политический строй государства и создали новые условия для существования судебной системы страны.

В начале декабря 1917 года, уточняет заместитель начальника управления Судебного департамента в Мурманской области Александр Ковалев, постановлением Мурманского совета на Кольском полуострове был ликвидирован институт мировых судей. Совет создал следственную комиссию во главе с большевиком Л.И. Ивановым, действующую при Мурманском революционном трибунале, которая расследовала дела лиц, пытавшихся вести контрреволюционную деятельность, и выносила приговоры, то есть фактически выполняла и роль суда.

ВЕТРЕНАЯ ГРАЖДАНКА РЕШЕТНЯКОВА

Революционный трибунал занимался не только борьбой с контрреволюцией, но и бытовыми преступлениями. Так, 8 февраля 1918 года был составлен обвинительный протокол в отношении некого Степана Ивановича Бурова. В этот день в пять часов вечера служащие аптеки морского ведомства (на Варяжском проспекте в Мурманске) услышали крики о помощи. Выйдя на улицу, они увидели двух борющихся людей. На земле лежала женщина, над ней на коленях стоял мужчина с ножом, стараясь ранить ее.

Задержать разъяренного агрессора на месте преступления не удалось. Впрочем, тем же вечером Буров сам сдался властям. Причины покушения на убийство гражданки Решетняковой, по его словам, были следующие: вступив с ней в сожительство и прожив душа в душу около полугода, он уехал искать работу. Устроившись в Кандалакше, Буров вернулся в Мурманск за своей зазнобой. Однако ветреная гражданка Решетнякова ехать с ним наотрез отказалась. Оскорбленный Буров ударил ее кулаком, а потом вынул из кармана нож и стал наносить удары уже им. После этого мужчина пошел в комитет Базстройки, где  заявил о содеянном, а скоротать время до ареста решил в бараке № 9, попивая чай. Там его и задержали.

Считать ли это проявлением сексизма, или в годы революционной круговерти к преступлениям на бытовой почве вообще относились снисходительно, но ревтрибунал оценил истерзанное тело гражданки Решетняковой всего-навсего в один год тюремного заключения, к которому и приговорил Степана Бурова.

Интересный факт: на угловых штампах и печатях, которыми заверены документы трибунала того времени стоит надпись «Мурманск на Мурмане». Видимо, так выглядел переходный вариант названия города — от Романова-на-Мурмане к Мурманску.

УБИЙСТВО ЛЕНГАУЭРА

В фонде Государственного архива Мурманской области сохранилось немало документов, касающихся дел, рассмотренных Мурманским революционным трибуналом. Так, красноармейцев Павла Ефимова и Сергея Кузнецова обвинили в картежной игре на деньги. Как говорится, тут вам не Лас-Вегас! А гражданин Мартин Фридрихсен пытался незаконно вывезти товары за границу.

Впрочем, совершались и куда более тяжкие преступления. Одним из них стало убийство уполномоченного НКИД Ленгауэра. 17 августа 1921 года представитель НКВТ Крептюков, живший с Ленгауэром в одном доме, зашел к нему в комнату и всадил в несчастного пять пуль из револьвера. И здесь, как и в случае с гражданкой Решетняковой, не обошлось, увы, без женского вероломства. Ибо причиной содеянного Крептюков назвал ревность к своей жене.

Медицинская экспертиза подтвердила, что преступление Крептюков совершил в состоянии патологического аффекта. Приняв это во внимание, ревтрибунал приговорил Данила Александровича Крептюкова к лишению свободы с применением общественных принудительных работ сроком на пять лет.

КРИМИНАЛЬНЫЙ БЕСПРЕДЕЛ

4 апреля 1922 года Мурманский губернский революционный трибунал был ликвидирован, а его функции перешли Мурманскому губернскому совету народных судей.

Производство дел в народном суде начиналось по заявлению граждан, предложению исполкомов советов, должностных лиц, а также по усмотрению самого суда. Народный судья в исключительных случаях мог своим постановлением подвергать обвиняемого личному задержанию. Причем такое постановление вносилось им на усмотрение народного суда в ближайшее заседание. Дела, по которым обвиняемый содержался под стражей, назначались к слушанию в первую очередь.

Приговоры и решения народного суда приводились в исполнение немедленно по истечении срока на обжалование. В случае отказа сторон от кассационной жалобы, приговоры и решения приводились в исполнение до истечения указанного срока.

На Мурмане народные суды были образованы в марте 1920 года. Они рассматривали гражданские и уголовные дела, действуя в пределах судебных и следственных участков. Народный суд 1-го участка обслуживал судебный округ в черте города Мурманска. Народный суд 2-го участка находился в становище Териберка. В зону его обслуживания входили Александровск, а также Териберская и Печенгская волости.

И снова примеры уголовных дел. Арвида Иогановича Викмана обвинили в переходе государственной границы, а Михаила Петровича Гончаренко — в проживании по фиктивным документам да еще и службе в банде батьки Махно. Одно из дел касалось расхищения гражданского архива Кольской церкви.

Судьи были сильно перегружены, их рабочий день длился по 12-14 часов.

Если за январь-июль 1927 года на рассмотрение поступило 570 гражданских и 646 уголовных дел, то в 1928 году за тот же период в производстве уже значилось 756 гражданских и 464 уголовных дела.

Вообще говоря, по причине текучести населения, отдаленностью и плохими бытовыми условиями криминальная обстановка в регионе была в те времена крайне неблагоприятной.

БРАКОНЬЕРСТВО «СВЯТОГО ГУБЕРТА»

Особого внимания заслуживает дело по обвинению гражданина Великобритании Лейтона в незаконном промысле рыбы. Обстоятельства его таковы. Английский траулер «Святой Губерт» под командованием 47-летнего Джорджа Вильяма Лейтона был задержан 3 марта 1922 года советским сторожевым кораблем «Т-21» в районе Териберского мыса. Британцы вели промысел рыбы в 12-мильной зоне, не имея на то соответствующего разрешения.

Траулер браконьерствовал в наших терводах три дня и, набив трюмы рыбой,  уже готов был возвратиться на родину, когда его и заметил советский сторожевик. Нежданная встреча была столь стремительной, что британцы даже не успели поднять трал. Отрицать факт ведения промысла в запретной зоне было бессмысленно, и англичане признали вину. Траулер был отконвоирован в Мурманск, а дело по обвинению капитана в незаконном вылове рыбы направлено в суд.

Народный суд первого участка признал Лейтона виновным и вынес обвинительный приговор, применив высшую меру наказания, а именно — конфискацию в пользу РСФСР судна со всеми приспособлениями, снаряжением и грузом, находящимися на нем.

Сами же моряки во главе с капитаном Лейтоном, как эксплуатируемые капиталистической компанией труженики, были освобождены от всякого наказания. Более того, в их пользу было отчислено 10 процентов улова.

Однако ввиду процессуальных нарушений 6 апреля того же года приговор был отменен в порядке судебного надзора. Дело вернули в суд на новое рассмотрение. К тому времени экипаж траулера «Святой Губерт» уже находился в Англии и на повторное рассмотрение в суд ожидаемо не явился. Более того, в родном городе Гуле у нотариуса Джексона моряки дали показания, которые существенно отличались от прежних. Теперь они заявляли, что промысел рыбы велся за пределами 12-мильной зоны, а показания в Мурманске были даны под угрозой применения оружия.

Прокурор республики Н.В. Крыленко, направляя эти документы в Мурманск, предложил приобщить их к уголовному делу и ускорить повторное его рассмотрение. Затем он еще трижды направлял в Мурманск телеграммы об этом. Поскольку подсудимый и члены экипажа в суд так и не прибыли, а их новые показания нуждались в проверке, народный суд после неоднократного отложения рассмотрения дела 28 октября 1922 года вынес постановление о направлении его следователю для проведения предварительного расследования.

Следователь по особо важным делам при Мурманском губсуде Василий Алымов подробно допросил членов экипажа корабля «Т-21» и назначил по делу экспертизу, производство которой поручил лоцмейстеру Мурманской лоцдистанции Падорину и капитану дальнего плавания с 30-летним стажем Раффельду. Вывод экспертов был категоричен — английское судно задержано в наших территориальных водах. В ходе следствия были опровергнуты и доводы Лейтона о даче им признательных показаний под угрозой насилия. Следователь составил обвинительное заключение и передал дело прокурору. Прокурор согласился с этим итоговым документом и 26 декабря вновь направил дело в суд.

25 января 1923 года особая сессия по уголовным делам Мурманского губсуда под председательством Якова Комшилова признала Лейтона виновным и назначила ему наказание «в виде лишения свободы с применением общественных принудительных работ с более строгой изоляцией на 6 месяцев с заменой штрафом 200 рублей золотом». Поскольку Лейтон участия в судебном заседании не принимал, в приговоре была сделана оговорка, что он подлежит приведению в исполнение в случае появления капитана судна на территории республики. Траулер согласно приговору суда считался конфискованным в пользу РСФСР.

Следует добавить, что это дело получило международный резонанс. В меморандуме Министерства иностранных дел английского правительства от 8 мая 1923 года, получившем известность как нота лорда Керзона, Советскому правительству в ультимативной форме предлагалось немедленно освободить траулер «Святой Губерт», поскольку он вел промысел рыбы за пределами 12-мильной зоны. Советскому правительству предлагалось также уплатить соответствующую компенсацию за незаконный арест судна.

Заместитель Наркома иностранных дел РСФСР М.М. Литвинов, имея на руках вступивший в законную силу приговор суда, 11 мая 1923 года дал ответ на меморандум и сообщил, что траулер проник в территориальные воды с нарушением законов страны. Тем не менее, как говорилось в ответе, во избежание обострения отношений Советское правительство дало указание освободить этот траулер из под ареста.

(«Мурманский вестник», 12.09.2019 г.)